Сайт "Транспортная Мозаика"
СТАТЬИ О ТРАНСПОРТЕ

Александр Пенин,
195221, г. Санкт-Петербург, а/я 5

ЖИХАРЕВСКАЯ УЗКОКОЛЕЙКА

Мысль посетить узкоколейку на торфоразработках в районе станции Жихарево, что находится в Ленинградской области, появилась давно. Останавливала нехватка времени и отсутствие подходящей компании. И вот только сейчас, в августе 2001 года, группу удалось сформировать. Со мной поехал Максим Малышев, такой же турист-любитель, как и я. Согласился нам составить компанию Алексей Воронцов, работник агентства недвижимости.

Мы не представляли куда едем. Узкоколейка на карте показана внушительно: имеет множество ответвлений, станций и даже пассажирских платформ. Но на местности никто из нас не был. Тем не менее, отважно двинулись в путь, решив, что увидим все своими глазами и самостоятельно во всем разберемся.

Приключения начались ещё в электропоезде, везущем нас из Санкт-Петербурга в пригород. Алексей сел без билета, так как мы разъяснили ему ненужность покупки оного. Ведь стоит заплатить ревизору 5 или 10 рублей, и он вполне удовлетворится этим. Но на данном направлении ревизоры оказались какими-то неправильными. Они взяли у Алексея червонец и не отстали, пока он не доплатил еще 18 рублей. После этого происшествия настроение у него пропало, и за Мгой он заявил, что поедет на свою дачу в Михайловскую. Так мы остались вдвоем.

Больше в дороге ничего интересного не случилось, если не считать того, что погода нас постоянно запугивала мрачными черными тучами, которые время от времени пролетали над нашим поездом. Мы оказались не из пугливых — и правильно: целый день стояла прекрасная солнечная погода. Если с утра было холодно, и я даже какое-то время задумывался о необходимости надеть свитер, то в дальнейшем можно было хоть до майки раздеться.

Мы высадились на станции Жихарево и я первым делом сфотографировал здание вокзала. Затем пошли искать начало узкоколейки. Это оказалось трудным делом. Мы шли по дороге, с левой стороны росла трава. Где-то должна быть узкая колея, но ее не было видно. Пришлось обращаться к помощи местных жителей. И только затем мы смогли ее разыскать.

Рельсы не просто прятались в траве. Они уже заросли травой. Судя по ржавчине, этим путем уже не пользовались несколько лет. Но теперь хоть было ясно с чего начинать. И мы пошли вглубь. На одном из рельсов я смог прочесть маркировку: "КМК 1963 Р24". Это значит, что рельсы весом 24 кг в 1 погонном метре были изготовлены в 1963 году на Кузнецком металлургическом комбинате. Рельсы такого же веса в конце позапрошлого века укладывались на ряде участков при строительстве Транссибирской магистрали.

Дорога в густой траве выглядела какой-то игрушечной. Так и думалось, что вот-вот и за поворотом покажется паровозик из Ромашкова. И, тем не менее, это была действующая в свое время линия, сыгравшая значительную роль в судьбе Ленинграда.

Дорога предназначалась для снабжения торфом ГРЭС № 8 в Кировске. Запасы торфа в этих местах были открыты давно. И вот по болотам стали укладывать рельсы. Выбор на узкую колею пал не случайно: путь более легкий, нагрузка от подвижного состава значительно меньше. При строительстве пути требовалось лишь выровнять землю и сверху на нее положить рельсошпальную решетку — вот и вся премудрость. В скором времени все болото было покрыто стальными путями. Кроме главной нитки, имеющей в длину более 20 км, соорудили несколько ответвлений общим протяжением еще столько же.

Для торфоразработчиков были построены несколько поселков. Они так и остались до сих пор на карте — рабочие поселки с номерами с 1-го по 5-ый. Основу составляли сезонные рабочие: как правило, приезжали на 3 месяца. Но были и те, кто постоянно жил на торфянике. Торф добывали преимущественно размывным методом, но кроме него применяли и фрезерный.

Осенью 1941 года через торфоразработки прошла линия фронта. Гитлеровцы наступали из района Киришей в восточном и северном направлениях, пытаясь перерезать железную дорогу Ленинград — Волховстрой, но преодолеть жихаревские болота не смогли. В ноябре началось контрнаступление советских войск, и торфяники вновь стали советскими.

В период наивысшего расцвета торфоразработок движение по узкоколейке было очень оживленным. Постоянно ходили "вертушки" с готовой продукцией. Существовало даже пассажирское движение. Утром рабочих развозили по местам, вечером забирали домой. Заодно в поезда пристраивались туристы, грибники, охотники и т. п. публика.

В перестроечные годы значение торфа как топлива стало неуклонно снижаться. ГРЭС № 8 перешла на газ, и в 90-х годах торфоразработки в Жихарево были закрыты. Стал разбираться и путь. Как оказалось, мы вовремя успели приехать на линию. Сняты пути практически со всех участков. Осталось только одно направление — через Второй поселок.

Мы шли довольно долго. Вокруг нас были леса, поля, а из всех признаков человеческой цивилизации только переезд и плохонькая грунтовая дорога. Вот показался и мост через маленький ручеек. Сплошное бревенчатое полотно, рельсы к которому не были пришиты вообще! Да и в целом путь отличался большой оригинальностью. Вместо шпал использовались обычные березовые поленья, а подкладки ставились через раз.

Сквозь лес послышался гудок. Сразу не разберешь: автомобильный или тепловозный. Решили, что автомобильный. Пройдя некоторое расстояние, обнаружили поле, на середине которого стоял, покосившись, светофор. Что за чудо? И вот из-за леса прямо по траве, как нам показалось, не спеша, выехал маленький тепловоз. Мы застыли в недоумении. Но делать нечего, надо разбираться с этими чудесами.

Здание локомотивного депо на станции Сортировочная
Здание локомотивного депо на станции Сортировочная

Поле оказалось территорией большой станции. Раньше там располагалось не менее 10 путей. К настоящему времени больше половины их сняли, оставив только шпалы. Сейчас их в наличии только четыре и то по двум из них уже давным-давно ничего не ездит. За станцией виднелись большие корпуса депо. К ним вел один из путей, в конце которого сидели молодые мужчины и смотрели как их товарищ везет кислородные баллоны на рельсовой тележке. Расспросили их об узкоколейке, но они ничего вразумительного сказать не могли, так как прибыли совсем недавно на ее ликвидацию. Зато мы получили разрешение побродить около депо. Впрочем, там особо интересного ничего не оказалось. Вокруг здания валялись ржавые фрагменты различной техники. На канаве под крышей стояла ЭСУ-2а. Проезжавшая мимо нас машина была вторым экземпляром этой техники. Здание депо я сфотографировал, также был отснят полуразрушенный снегоочиститель. Из-за ржавчины уже невозможно было рассмотреть даже его маркировку. Неподалеку от него стояла небольшая платформа без бортов. Сама станция, судя по карте, называлась Сортировочной, но мужики именовали ее Назией по расположенному рядом поселку.

Останки снегоуборщика близ депо
Останки снегоуборщика близ депо

Тем временем ЭСУ-2а уехала со станции на перегон. Мы только успели заметить, что впереди к ней была прицеплена маленькая платформа без бортов, на которой лежало несколько баллонов с кислородом, а в кабине едва вмещалось 5 – 6 человек. В отличие от обычного подвижного состава, на узкоколейной технике вместо автосцепки по оси стоит буфер, а по бокам с одной стороны располагается крюк, а с другой стороны цепочка с небольшой гирей для тяжести. Мужики объяснили нам, что "состав" уехал резать рельсы на последнем участке.

Стрелочный перевод на станции Сортировочная
Стрелочный перевод на станции Сортировочная

Мы пошли за ним. Идти пришлось долго, хотя нам сказали, что работы ведутся всего в двух километрах от станции. Прошли мимо садоводства, возле которого рядом с путем обнаружили заросшие травой бетонные плиты. Что-то в них показалось подозрительным, и я стал их раскапывать. Так и есть - эти плиты служили раньше пассажирской платформой. В дальнейшем нам ещё попадались остановочные пункты. Платформ они не имели, но имели навесы от дождя. А один из навесов располагался на бывшей станции Второй поселок. Станция имела путевое развитие в количестве трех путей и ответвление на главную линию. К нашему появлению все рельсы на приемо-отправочных путях были сняты и о них напоминали только оставшиеся шпалы да борозды в земле.

Тепловоз ЭСУ-2а
Тепловоз ЭСУ-2а

Сам Второй поселок располагался чуть дальше. Рядом с ним находился еще один навес для пассажиров. Но людей в поселке не было видно вообще. Мы вначале не знали куда пришли и хотели это уточнить, но деревня как будто вымерла, ни единого человека. А может это так и было. Некоторые дома стояли развороченными, с выбитыми стеклами, выломанными дверями. Многие поля вокруг поселка заросли высоченной травой. Хотя нет: вон впереди показалось картофельное поле. Значит, жизнь еще теплится. Жаль только, что она попряталась от нас. Мы шли третий час. Было пройдено свыше 10 километров, и азарт гнал нас вперед. Вот прямо поперек пути упало небольшое кустарниковое дерево. Его, конечно же, можно было бы хватануть пару раз топором и отбросить в сторону, но людям было лень этим заниматься. Тепловозу приходилось продираться сквозь него. Все дерево было в шрамах, лежало оно давно. Люди научились обходить его сбоку и протоптали заметную тропинку. У меня мелькнула мысль срубить его, но остановило отсутствие топора.

За поворотом показались человеческие фигуры. Они углубились в росший вдоль пути малинник и увлеченно обирали его. Мы подошли, поздоровались. Я попытался завести беседу, но мое любопытство они удовлетворить не могли. Историю узкоколейки они не знали, так как были беженцами из Молдавии. Сейчас их приютили у себя родственники, но жить не на что и вот пришлось перейти на подножный корм. Уже когда мы шли назад, эта тема была продолжена, и мы такое услышали в адрес наших президентов — Горбачева и Ельцина.… И это понятно, по вине этих двух сторонников суверенитета миллионы людей по всей стране вынуждены были покинуть родные дома, терять годами нажитое имущество, становиться эмигрантами в своей стране. Десятки тысяч людей были убиты только потому, что каким-то мерзавцам не нравилась наша великая Родина — Советский Союз. Да, много страданий, крови и слез принесла нам перестройка….

Но вернемся все же к теме узкоколейной железной дороги. Наконец, наше путешествие подходило к концу. Мы приближаемся к стоящему на путях мотовозу. За ним мужики энергично разбирают рельсы. Машинист чем-то занят в кабине. Вдруг он бросает взгляд назад, и мы попадаем в поле его зрения. Чувствуется, что он не ожидал нас тут увидеть. Он выглядывает с одной стороны, с другой стороны, и когда мы приближаемся, интересуется: "Вы куда идете?" — "Да никуда, просто гуляем" — отвечаю я. Он не удовлетворился ответом: "А что вы тут делаете?" — "На узкоколейку смотрим". "Ну смотрите" — "разрешил" он. Я пытаюсь задать несколько вопросов по истории линии, но мешает шум работающего дизеля и мне удается только выяснить, что это — местный ветеран, проработавший на узкоколейке 30 лет.

Мы обходим мотовоз и занимаем позицию с целью сфотографировать работы по демонтажу пути. В объективе 6 человек: двое с ломиками очищают путь от травы, двое выдергивают костыли, еще двое, видимо, резчики, сидя отдыхают. Через фотоаппарат я вижу, как один внезапно берет ломик и направляется в мою сторону. Неужели я ему чем-то не понравился? Но тревога оказалась напрасной — он прошел мимо, в сторону мотовоза. А я, сделав снимок, стал думать, как же мне сфотографировать транспортное средство. Оно стояло посреди высокой, чуть ли не в человеческий рост, крапивы. Попытки обойти с какой-либо стороны к успеху не привели. В результате нам пришлось крапиву вырубать, но снимок получился все равно некачественный.

Мы легли на обратный курс. Назад идти всегда легче, на уже знакомой дороге можно немного расслабиться. Поэтому я не сразу заметил, как передо мной появилась фигура пожилого сухощавого человека с кинжалом на боку, рядом с ним бегал спаниель. Человек первым поздоровался с нами, мы ответили ему, и я решил поговорить с ним. Это оказался местный старожил, он родился на узкоколейке еще до войны и всю жизнь проработал на ней. Хорошо знает историю дороги, торфоразработок. Сообщил, что хоть дорога и закрыта, но добыча торфа на болотах продолжается. Сейчас его вывозят на автотранспорте, но куда направляют он не знал.

Уже подходя к станции Жихарево, мы захотели немного срезать угол, но немножко ошиблись, и попали на бензохранилище, куда вел подъездной путь. Работники хранилища заметили нас довольно поздно, в результате чего хоть и наградили нас не совсем лестными прозвищами, но согласились пропустить через свою территорию. Само бензохранилище вступило в строй совсем недавно, еще видны следы строительных работ и даже забор имеется только со стороны фасада. Сбоку его заменяет канава, а с двух других сторон может пройти кто угодно.

Наша поездка завершилась успешно. Мы побывали в неизвестном ранее месте, познакомились с интересными людьми. Хотелось бы, чтобы такие поездки проводились и в дальнейшем.

Август 2001

 

ТМ © Дмитрий Абушкин и Всеволод Путник 2002